Если всё, что я написал в обзоре, не отпугнуло вас от игры, здесь вы прочитаете рекомендации по созданию отряда и первым шагам в Гиперборее. Ещё я расскажу о некоторых проблемах, которые, возможно, станут для вас последней каплей.

В 1992 году американо-канадская студия и издатель Sir-Tech выпустила игру Wizardry 7. Огромный открытый мир, глобальные головоломки, великолепная классовая и боевая механика от Дэвида Брэдли и не прижившийся, но оригинальный аспект – наличие конкурентов, способных опередить команду игрока в выполнении квестов, подняли стандарты RPG на невиданную высоту. По мнению многих (и моему, в частности), эта игра до сих пор остается непревзойденной. Успех игры запустил  национальное американское развлечение: серию судебных процессов. Судились все. В основном – за свой процент отчислений с продаж. В результате истина восторжествовала: студийная команда развалилась полностью, Брэдли хлопнул дверью, и начался поиск другого креативного харизматичного лидера, способного столь же хорошо работать в команде. Таким человеком стал Кливлэнд Блейкмор (Cleveland Blakemore), никому не известный программист из Австралии. Работа над Wizardry 8: Stones of Arnhem началась.

Первое, что приходит в голову большинству при виде аббревиатуры JRPG — Final Fantasy. Серия давно стала своего рода законодательницей моды в жанре, определяя его особенности. Мало кто из разработчиков решается пойти против системы. Но разработчики из Game Arts неоднократно пытались доказать, что японские ролевые игры могут не только рассказывать замечательные истории персонажей под потрясающую музыку — в них может ещё и быть интересный игровой процесс с динамичными, но при этом тактическими сражениями. Так родилась на свет серия Grandia. А лучшая, пожалуй, часть этой серии с недавних пор доступна игрокам в Steam. Что же такое Grandia II, и почему она регулярно попадает в список самых лучших JRPG?

Хей, жители неба!
Кто на дне еще не был?
Не пройдя преисподни,
Вам не выстроить рай!
Хей, жители дна!
Гром смеется над вами:
Чтобы быть с ним на равных,
Есть один путь — наверх!
Кипелов, «Путь наверх»

Выпуск побочной игры, нацеленной исключительно на сражения — не новое слово в истории ролевого жанра. В голову в первую очередь приходит Icewind Dale от Black Isle, создававшаяся как боевой вариант Baldur’s Gate. Легко предположить, что подобные ответвления предлагают урезанный по сравнению с оригиналом набор игровых механик. Однако, сосредоточившись на чисто боевом аспекте, разработчики иногда раскрывают новые грани игрового процесса, не развитые в первоисточнике. Так было когда-то с творением Black Isle Studios. Почему бы подобному не произойти с новой игрой Iron Tower?

Это всё обман, что он был самым добрым царем,
Это всё неправда — он правил огнём и мечом,
Это всё обман, я ваш царь, и один только я.
Люди, как звери, когда власть над миром дана,
Это всё обман.
Ария, «Обман»

I've lied and stolen I've given grief
A sinner proud I defy belief
A needful knife man when your back is turned
Painful lessons: what you have learned
The Gates of Slumber, "Bastards Born”

Сбежавший осуждённый на удивление нередко становится протагонистом в компьютерных ролевых играх. Вспомните героев последних трёх частей серии The Elder Scrolls, Безымянного из «Готики» или отряд приключенцев в Legend of Grimrock. Но во всех этих случаях возможное злодеяние персонажей, ставшее причиной заключения в тюремные казематы, не оговаривалось и оставалось за кадром. В Bastard Bonds, предмете нашей сегодняшней статьи, вопрос вины главного героя раскрывается в полной мере.

«Тем не менее, момент, когда я перестал верить в мир Morrowind, наступил. И этот момент никак не связан с графикой. Дело было в персонажах. Они постоянно повторяли одно и то же. Я мог пройти Ввандерфелл из конца в конец, заговорить с совершенно разными NPC и получить одинаковые варианты диалога. На деле, они оказались пустыми марионетками — это не исправить никакой графикой. Этот был один из моментов холодного отвращения, когда понимаешь, что с головой погрузился в мир… полный зомби-пустышек».
Крейг Штерн

О, Morrowind — мир, в котором люди живут под окаменевшими панцирями гигантских крабов, волшебники возводят башни из магических грибов, а самопровозглашённые божества взмахом руки останавливают в воздухе разумные луны! Двенадцать лет спустя я возвращаюсь в этот мир снова.

Не беда, если душа выжжена солнцем — страшнее, если её опустошило пожарище. Не беда, если не знаешь, куда идёшь — хуже, когда идти уже некуда. Вставший на путь испытаний не сойдёт с него, даже пройдя до конца.
…Ибо путь бесконечен.
Марина и Сергей Дяченко, «Шрам»

Первая часть тактической ролевой игры The Banner Saga — одно из самых ярких игровых впечатлений двухлетней давности. Разработчики из студии Stoic создали красивый и печальный эпос, замешенный на тяжёлых решениях и самобытных битвах. Продолжение путешествия каравана людей и варлов чуть подзадержалось в пути, не успев выйти зимой, так подходящей для скандинавской саги. Впрочем, весна для встречи местного Рагнарёка годится ничуть не хуже, чем любое другое время года.

Замечательная тактика c ролевыми элементами, захватившая с головой и не отпустившая, пока я не прошла её целиком. Вот именно этого мне не хватало в XCOM: цельного сюжета с неожиданными поворотами, запоминающихся проработанных персонажей, гибкости в раздаче снаряжения и освоении навыков, интересных механик и разнообразных сценариев… и да, даже выборов с последствиями.

Страх — самое древнее и сильное из человеческих чувств, а самый древний и самый сильный страх — страх неведомого.
Говард Филлипс Лавкрафт, «Сверхъестественный ужас в литературе»

Человеческий разум — весьма хрупкая вещь. Прошло уже несколько дней с моего возвращения из темнейших глубин мрачного подземелья, находящегося под развалинами нашего семейного поместья. В ожидании своего последнего похода, я пытаюсь вспомнить, как это началось, что именно заставило меня откликнуться на то неприметное письмо, пылившееся Бог знает сколько времени в залежах старых счетов и купчих. Может быть, дело во врождённом любопытстве, присущем всем членам нашей семьи и становившимся причиной как величайших открытий, так и безнадёжных бед? Как бы то ни было, я пишу эти строки, дабы предупредить тебя, дорогой читатель, обо всех непостижимых ужасах той дороги, по которой я имел глупость и наглость пойти.